Николай крадин. Крадин Н.Н. Кочевая империя как социополитическая система. Что такое антропология

РЕЦЕНЗИИ, ИНФОРМАЦИЯ

Ю. М. ШИКИН

Крадин Н. Н. Политическая антропология: Учебное

пособие. М.: Ладомир, 2001.

Предлагаемое учебное пособие является одной из немногих разработок, имеющих характер комплексного исследования антропологической теории политогенеза, родившейся на стыке таких наук, как политология, история, антропология, этнография, социальная психология и некоторых других. Практика показывает, что появившаяся на перекрестке различных направлений научная дисциплина имеет больше всего шансов получить плодотворное развитие, рождая новое знание и понимание сути исследуемых проблем. Представляется, что политическая антропология как раз и является той самой пограничной наукой, которая в общем виде ставит своей задачей изучать «народы мира с целью выявления особенностей политической организации в исторической динамике» (с. 10).

Объединяющим положением, своего рода стержнем данной работы является попытка рассмотреть власть и её институты как сложное социобиологическое, культурнокоммуникативное и духовное явление, которое может быть понято и интерпретировано в качестве специфической разновидности социального производства и воспроизводства всего многообразия властных отношений и деятельности различных субъектов власти в богатом историческом и этническом контексте.

Важным и ценным в работе является её выход на современность (Глава V. Политическая антропология и современность, с. 152-186), попытка проанализировать

динамику политических трансформаций традиционных обществ в ходе глобальных процессов модернизации. Трудно не согласиться с автором в тех случаях, когда он критически относится к механическому копированию политических институтов развитых современных демократий и слепому их насаждению в странах, находящихся на «периферии» современной мир-системы. Чаще всего такого рода заимствования приносят вред и скорее тормозят, нежели убыстряют общественный прогресс.

Бесспорным достоинством работы стало то, что её автору удалось показать, что власть имеет своё собственное бытие и, следовательно, свои источники, причины и логику происхождения, воспроизводства и обновления. Своеобразие материальной, психологической и духовной сторон природы власти в их взаимосвязи и историческом контексте нагляднее всего обнаруживает себя в конкретном этническом выражении. В политической жизни доминирование, например, власти насилия или грубой силы, или власти традиций, или власти формального закона есть действие конкретной причины, обстоятельств, определяющих целесообразность использования одного из приёмов как способа влияния и взаимодействия субъектов политики. Автор значительно расширяет наши представления о такого рода взаимодействиях, знакомя читателей и с различными взглядами на генезис государства и государственности, и с эволюцией форм политической организации общества. Это именно те проблемы, которые не рассматриваются подробно ни в курсе политологии, ни социологии, ни этнографии, но являются центральными в политантропологии.

Работа проф. Н. Н. Крадина, если и могла бы быть улучшена, то только за счёт композиционных и незначительных редакционных изменений. Так, параграф 4 (история политической антропологии, с. 24-38), безупречный для монографии или диссертации, не совсем удачен для учебного пособия, предназначенного тем, кто

хочет познакомиться с предметом и проблематикой политической антропологии и не является специалистом. Параграф перегружен библиографическим материалом и именами исследователей, о которых студент, а читателями в основной массе будут студенты, скорее всего, никогда и не слышал.

Требует, на наш взгляд, уточнения предмет политической антропологии и его место в системе современных общественных наук. «Антропология» в понимании Н. Н. Крадина, является ключевым словом, определяющим суть дисциплины (с. 205: «Политическая антропология - часть антропологической науки, занимающаяся изучением становления и развития механизмов социального контроля и власти»). Между тем вся структура работы говорит о том, что речь идёт об интегральной дисциплине, в которой политический аспект столь же важен, сколь и антропологический. Думается, что признание политической антропологии новым самостоятельным направлением исследования было бы правильным и сделало бы честь автору.

Сомнительной, с нашей точки зрения, является обозначение негативной позиции автора к марксизму и к работе Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (с. 24). Видимо, таким образом отдаётся дань общей ныне моде отрицания мировоззрения, с которым связаны известные неудачи в строительстве нового общества. Автор, правда, фактически принимает марксизм серьёзно, что и следует из текста учебного пособия.

Широкая эрудиция автора иногда ставит читателя в неловкое положение - необходимость выбора ответа на вопрос, у которого может быть много разных ответов. Для научного работника, исследователя это повод задуматься над поиском нужного решения, это толчок к движению мысли. Студенту, а речь идёт об учебном пособии, нужен однозначный ответ, который им может быть принят или отвергнут, но который он знать обязан. Говоря о

происхождении государства, например, и отмечая дискуссионность проблемы, автор, показав добрый десяток взглядов на генезис государства, констатирует, что единой обязательной причины его возникновения не существует (с. 137-139). Представляется, что в таких случаях ему следовало бы обозначить собственную позицию.

Последнее замечание относится к языку пособия, на который следует обратить внимание при переиздании. Понятный специалисту, обычным читателем он может быть воспринят с трудом, а то и вовсе не принят. Вот один из примеров из текста: «Суммируя вышеизложенное, можно дефилировать вождество как форму социополитической организации позднепервобытного общества, которая, с одной стороны, характеризуется как система, имеющая тенденции к интеграции посредством политической централизации, наличием единой редистрибутивной экономики, идеологического единства и т. д., а с другой стороны, как система, имеющая тенденции к внутренней дифференциации посредством специализации труда (в том числе и управленческого), неравного доступа к ресурсам, отстранению непосредственных производителей от управления обществом, статусной дифференциации культуры» (с. 131-132).

В целом же работу такого рода давно ждали и политологи, и антропологи, и представители других общественных наук. Это оригинальный труд, дающий импульс развитию в нашей стране новой дисциплины -политической антропологии.

Главный научный сотрудник Отдела истории архитектуры и градостроительства Нового времени, доктор архитектуры, профессор, член-корр. РААСН, заслуженный архитектор России, почетный архитектор Якутии.

Родился в 1938 г. в Хабаровске. В 1960 г. окончил художественно-графическое отделение Биробиджанского педагогического училища. Работал учителем рисования и черчения в средней школе в Бурятии. В 1961-1964 гг. служил в Забайкальском военном округе. В 1964 г. поступил на архитектурный факультет ИЖСА им. И.Е. Репина в Ленинграде. Учился в мастерской народного архитектора СССР С.Б. Сперанского. После окончания института в 1970 г. был направлен на работу в Дальневосточный филиал ВНИИ технической эстетики (Хабаровск) на должность главного архитектора отдела интерьеров. С 1973 г. преподает в Тихоокеанском государственном университете (ранее Хабаровский политехнический институт) на факультете архитектуры и дизайна. Профессор кафедры архитектуры и урбанистики.

В 1979 г. без обучения в аспирантуре защитил в МАРХИ кандидатскую диссертацию на тему «Крепостное деревянное зодчество Сибири XVII – XVIII вв.». В 2003 г. в НИИТАГ защитил докторскую диссертацию в виде научного доклада по теме «Русская архитектура Дальнего Востока XVII – начала XX вв.».

Автор и соавтор 30 книг и около 600 статей. Автор воссоздания церкви Святителя Иннокентия в Хабаровске, церкви Святителя Николая и Иверской часовни в Харбине; принимал активное участие в создании парка русской культуры «Усадьба ВОЛГА» в Харбине; соавтор проекта Русской улицы в Даляне, а также проекта «Квартал русской культуры» в г. Цзимо – пригороде г. Циндао (КНР) и др.

Область научных интересов: русская архитектура, история архитектуры городов Восточной Сибири, Забайкалья и Дальнего Востока, творческая деятельность архитекторов на востоке России, русское архитектурное наследие в Китае, народная архитектура Сибири и Забайкалья.

Избранные награды:

• Медаль ордена «За заслуги перед Отечеством II степени»
• Медаль «Ветеран труда»
• Четырежды лауреат премии губернатора Хабаровского края
• Почетный знак «Признание и почет» Хабаровской городской мэрии
• Памятный знак губернатора Хабаровского края «150 лет Айгунского договора. За заслуги»
• Золотая медаль РААСН им. А.В. Иконникова «За успехи в архитектурной науке»
• Диплом Дальневосточной ярмарки «Книжный двор» за книгу «Альбом творчества: научные и проектные работы» (Хабаровск, 2015)
• Диплом и золотая медаль Дальневосточного фестиваля «Зодчество – 2016» за осуществление экспедиций «По местам сталинских лагерей: от Якутска до Магадана»
• Большая золотая медаль Хабаровской международной ярмарки (2010, 2013, 2014, 2016) за опубликованные книги, проекты, руководство экспедициями «По местам сталинских лагерей: от Якутска до Магадана» (2012, 2013, 2015, 2016 гг.)

Публикации

Список трудов

Избранные публикации:

Монографии

1. Русское деревянное оборонное зодчество. – М.: Издательство “Искусство”, 1988. – 192 с.

2. Памятники архитектуры Хабаровска. – Хабаровск: Этнос-ДВ, 1997. – 252 с.

3. Архитекторы Хабаровска. – Хабаровск: Магеллан, 1998. – 140 c.

4. Старый Хабаровск: Портрет города в дереве и камне (1858-1938). Хабаровское книжное издательство, 1999. – 304 с.

5. Охраняются государством. Памятники архитектуры и скульптуры общероссийского значения в Хабаровске. – Хабаровск: “Частная коллекция”, 1999. –192 с.

6. Записки краеведов. – Хабаровск: Издательство “Магеллан”. – Хабаровск, 2000. – 336 с. (Соавтор Вежновец А.Ф.).

7. Харбин – русская Атлантида: очерки. – Хабаровск: КГУП “Хабаровская краевая типография”, 2001. – 368 с.

8. Архитектура и архитекторы Хабаровска. – Хабаровск: Кн.изд-во, 2003. – 160 с., ил.

9. Записки краеведов. 2-е издание. – Хабаровск. Издатель Хворов А.Ю. 2004 (Соавтор Вежновец А.Ф.). – 336 с.

10. Старый Хабаровск: Портрет города в дереве и камне (1858-2013). – Хабаровская краевая типография, 2003. – 448 с.

11. Русская архитектура Дальнего Востока XVII–начала XX вв. / Диссертация в виде научного доклада на соискание ученой степени доктора архитектуры. – Хабаровск, 2003. – 82 с.

12. Харбин – русская Атлантида (на китайском языке). – Харбин, 2007. – 326 с.

13. Харбин – русская Атлантида (на китайском языке). – Харбин, 2007. – 290 с.

14. Старый Хабаровск: Портрет города в дереве и камне (1858-2008). – Хабаровск: Издательство РИОТИП, 2008. ­– 448 с.

15. Художники Дальнего Востока (XIX – середина XX вв.): Биографический иллюстрированный словарь. – Хабаровск: Книжное издательство “Риотип”, 2009. – 176 с.

16. Харбин – русская Атлантида: очерки. – Хабаровск: КГУП “Хабаровская краевая типография”. 2010. – 368 c.

17. Градостроительство Сибири. – СПб.,: Изд-во КОЛО, 2011. – 784 с. (в соавторстве)

18. Русское деревянное зодчество. Произведения народных мастеров и вековые традиции. – М.: Северный паломник, 2012. – 668 с. (в соавторстве).

19. Зодчие Хабаровска (1858-2013). – Хабаровск: КГУП “Хабаровская краевая типография”, 2013. – 448 с.

Статьи

1. Неизвестные башни Казымского острога // Проблемы синтеза искусств и архитектуры. ИЖСА им. И.Е. Репина. Вып.4. – Л., 1974.

2. Первые русские поселения на берегах Тихого океана // История городов Сибири (XVII – нач. XX вв.). “Наука”. Новосибирск, 1977.

3. К вопросу о реконструкции города Мангазеи // Города Сибири. “Наука”. Новосибирск, 1978.

4. Об основании Казымского (Юильского) острога // Историко-архитектурный музей под открытым небом. “Наука”. Новосибирск, 1980.

5. Деревянная архитектура Хабаровска // Памятники Отечества. “Советская Россия”. №1. М., 1980. – С.148-153.

6. Деревянный город // Дальний Восток. №9. 1982.

7. Нерчинск // Памятники Отечества. “Советская Россия”. М., 1984, №1(9). – С. 50-57.

8. Памятники архитектуры Нерчинска XVII-нач.XX вв. // Архитектурное наследство, №33, Стройиздат. М., 1985. – С.78-88.

9. Деревянные крепости Сибири и Дальнего Востока // Архитектура и градостроительство на Дальнем Востоке. Сб. научн. трудов. ХПИ, Хабаровск, 1985.

10. Народная архитектура хантов // Архитектурное наследство. №35. Стройиздат. М., 1988. – С.73-85.

11. Размышления о Хабаровске // Памятники Отечества. “Советская Россия”. – М., 1988. – С.106-116.

12. Народная архитектура якутов // Архитектурное наследство. №37. Стройиздат. – М., 1990.

13. Старый Якутск // Памятники Отечества. “Советская Россия”. М., 1990. №2. – С. 93-109.

14. Крепость Албазин. Оборонное строительство на северо-востоке русского государства в XVII веке // Россия и АТР. Владивосток, 1992, №1. – С.67-79.

15. Русские остроги на Амуре // Дальний Восток, 1997, №2.

16. Русские православные церкви в Китае // Россия и АТР. Владивосток. 1998, №1. – С.26-32.

17. Хабаровск исторический // Дальний Восток, 1998, №5-6. – С.118-162.

18. О традициях и влияниях в народной архитектуре якутов // Археология и этнология Дальнего Востока и Центральной Азии. – Владивосток, 1998. – С.197-211.

19. Русские архитекторы и Харбин // III чтения им. Даниловского. Хабаровск. ХГТУ. 1999. – С.40-48.

20. Якутские оборонные амбары // Архитектурное наследство. №43. М., 1999. – С.196-207.

21. Якутская деревянная крепость XVII в. // Тальцы. Иркутск, 1999. – С.3-10.

22. Приморские архитекторы в харбинской эмиграции // Вестник ДВО РАН. – Владивосток, 2001, №4. – С.112-124.

23. Якутские оборонные амбары // Архитектурное наследство. №44. – М.: НИИТАГ РААСН. 2001. – С.81-90.

24. Забайкальские фортеции // Археология и культурная антропология Дальнего Востока и Центральной Азии. – Владивосток: ДВО РАН. 2002. – С.305-323.

25. Русское архитектурное наследие Харбина // Россия и АТР. – Владивосток. 2003. №1. – С.79-88.

26.Хабаровск: Столица Дальнего Востока // Проект Россия. – М., 2001, №22. – С.65-80.

27. Дальний (Далянь) – город европейского типа на востоке Азии // Архитектурное наследство. – М.: УРСС. 2003, №45. – С.162-173.

28. Православные храмы в Китае // Вестник ДВО РАН. – Владивосток, 2002. №6. – С.97-107.

29. Исторические города Якутии // Архитектура Восточной Сибири и Дальнего Востока. Вып.1. Русские города на Дальнем Востоке. – Хабаровск, 2002. – С.10-39, 193-199.

30. Архитектурные памятники Кондуя // Археология и культурная антропология Дальнего Востока. – Владивосток: ДВА РАН, 2002. – С.233-244.

31. Русские города в Китае // Архитектура Восточной Сибири и Дальнего Востока. Вып.1. Русские города на Дальнем Востоке. – Хабаровск, 2002. – С.109-142, 208-222.

32. Народная архитектура скопцов в Якутии // Традиционная культура Востока Азии. Сборник научных трудов АмГУ. – Благовещенск, 2002. – С.334-346.

33. Рассушин в Харбине // Земля Иркутская. 2003. – №1 (21). – С.18-21.

34. Никифоров Н.В. – издатель архитектурного журнала в Харбине // Россия и Китай на дальневосточных рубежах. Вып.5. – Благовещенск: Изд-во АмГУ. 2003. – С.268-274.

35. Первые храмы Приамурья // Архивы на рубеже веков, их роль в исторической науке и практике управления обществом. – Хабаровск: Частная коллекция. 2003. – С.79-87.

36. Памятники архитектуры эпохи модерна в Забайкалье // Научное обеспечение технического и социального развития Дальневосточного региона. – Хабаровск. ХГТУ. 2004.

37. Даурские остроги // Дальний Восток: Проблемы развития архитектурно-0строительного комплекса. Научные чтения памяти профессора М.П. Даниловского. Вып.4. – Хабаровск: ХГТУ, 2003. – С.103-113.

38. Православные храмы в городах Китая // Христианское зодчество /Новые материалы и исследования. – М.: Едиториал-УРСС. 2004. – С.703-730.

39. Дальневосточная библиотека в Хабаровске: из истории строительства ее зданий // Вестник Дальневосточной государственной научной библиотеки. – Хабаровск. 2004. - №3 (24). – С.9-21, 137-139 (ил.).

40. Русские крепости и поселения на Дальнем Востоке (XVII-XVIII вв.) // Российский Дальний Восток в древности и средневековье: открытия, проблемы, гипотезы. – Владивосток: Дальнаука. 2005. – С.636-658.

41. Династии российских архитекторов в Китае // Вести Союза архитекторов России. – М., 2005. – №1 (23). – С.46-51.

42. Архитектор Никитин // Проект Байкал. – 2005. – №6. – С.27-31.

43. Конные мельницы // Архитектурное наследство. – М.: УРСС, 2005. – №46. – С.136-149.

44. Первый архитектор Забайкалья // Проект-Байкал. – Иркутск, 2006. – №7. – С.36-38; №8. – С.30-32.

45. Русские архитекторы в Китае: первая половина XX в. // Китайско-Российский форум на высшем уровне на тему архитектурных стилей и проектирования городов. Данные собраний. – Харбин, 2006. – С.95-100.

46. Харбин – новый мегаполис Китая // Проект-Байкал. – Иркутск, 2006. –№9. – С.29-35.

47. Архитектура модерна в Китае // Вести Союза архитекторов России. – М., 2006. - №3 (29). – С.48-53.

48. Н.Л. Кощевский и С.М. Широкогоров: дружба и сотрудничество в китайской эмиграции // Этнографическое обозрение. – 2007. №6. – С.5-13.

49. Вклад русских зодчих в архитектуру Харбина // Архитектура. Строительство. Дизайн. – М., 2007. – №4 (49). – С.32-38.

50. Профессионально-творческие организации российских инженеров-эмигрантов в Китае // Архитектурное наследие Русского зарубежья. Вторая половина XIX – первая половина XX в. – СПб: “Дмитрий Буланин”, 2008. – С.110-130.

51. Торговые фирмы “Кунст и Альберс” и “И.Я. Чурин и Ко” на Дальнем Востоке // Проект Байкал. – 2008. – №15. – С.134-137.

52. Приамурская выставка // Проект Байкал. – 2008. – №15. – С.134-137.

53. Архитектура конструктивизма на Дальнем Востоке // Проект Байкал. – 2008. – №16. – С.102-107.

54. Модерн в архитектуре русских городов Маньчжурии // Культурный обмен между странами Северо-Восточной Азии и Российским дальним Востоком. – Харбин. – 2008. – С.510-516.

55. Культ и архитектура // Проект Байкал. – 2008. – №18. – С.64-67.

56. Русские художники-эмигранты в Китае // Изобразительное искусство, архитектура и искусствоведение Русского Зарубежья. – СПБ.: “Дмитрий Буланин”, 2008. – С.45-52.

57. По следам русской Атлантиды // Дальний Восток: проблемы развития архитектурно-строительного комплекса: материалы региональной научно-практической конференции. – Хабаровск: ТОГУ, 2010. – Вып.11. – С.78-83.

58. Иркутский купец И.Я. Чурин и его торговая деятельность в Китае и на Дальнем Востоке // Иркутск: роль города в политической и культурной жизни России. К 350-летию основания. 1661-2011: Сборник материалов научно-практической конференции. – М., 2011. – С.261-273.

59. Дальлаг в Якутии: экспедиция по местам сталинских лагерей // Мой университет. - №1(13). – 2013. – С.102-109.

60. Военный инженер Малиновский // История и культура Приамурья. – 2012, №2 (12). – С.137-147.

61. Старый Якутск // Альманах Тобольск и вся Сибирь: Якутск. XIX том. – Тобольск, 2012. – С.82-102.

62. Русские архитекторы и инженеры – педагоги Харбинского политехнического института // Наука, образование и экспериментальное проектирование-2013. – М.: МАРХИ, 2013. – С.44-51.

63. Илимский острог в музее деревянного зодчества “Тальцы” под Иркутском// Проект-Байкал. – Иркутск, 2013. – № 37-38. – С.44-53.

64. Архитектура сталинских лагерей в Якутии // Проект-Байкал. Иркутск, 2014. – №42. – С.154-162.

65. Владивостокская архитектурная школа: становление, развитие и особенности // Дальний Восток: проблемы развития архитектурно-строительного и дорожно-транспортного комплекса: материалы международной научно-практической конференции. - Хабаровск: Изд-во Тихоокеан. гос. ун-та, 2014. – Вып.14. – С.113-117.

66. Образ города как результат деятельности ведущих архитекторов // Academia. Архитектура и строительство. М.: РААСН. – 2015. – №3. С.5-12

67. Из истории военной церкви в честь Иверской Божией Матери // Баландинские чтения – 2015. Новосибирск, 2015.

68. Из истории развития Хабаровской архитектурной школы // Фундаментальные исследования РААСН по научному обеспечению развития архитектуры и строительной отрасли Российской Федерации в 2014 году: сб. науч. тр. РААСН / Юго-Западный государственный университет, под ред.А.В. Кузьмина и др. – Курск: Изд-во “Деловая полиграфия”, 2015. Т.1. – С.16-21.

69. Свято-Николаевский собор в Харбине как символ русской православной культуры // Рябининские чтения: Материалы научной конференции. – Петрозаводск, 2015.

70. Периодическая печать как источник материалов о русской эмиграции в Китае // Пятые чтения имени В.И. Чернышевой: материалы Всероссийской научно-практической конференции “Культурно-историческое наследие Дальнего Востока: сохранение, использование, популяризация”. – Хабаровск: ОАО “Хабаровская краевая типография”, 2015. – С.165-170.

71. Крадин Н.П., Крадин Н.Н. Кондуйские древности // Вопросы истории. – М., 2016 (фактич. 2017). – № 12. – С. 133-138.

Общее число публикаций – более 560, в том числе 30 книг.

Крадин H., Скрынникова Т. Империя Чингис-хана

Введение 3
Глава первая.
Сущность проблематики: кочевники и теории истории 12
1. Ранние теории: «бич божий» 12
2. Стадиализм: между первобытностью и феодализмом 19
3. Неоэволюционизм: между вождеством и государством 26
4. Цивилизационная альтернатива: кочевники как цивилизация 38
5. Кочевая альтернатива социальной эволюции 46
6. Роль кочевников в мир-системных процессах 55
Глава вторая.
Мир монгольских кочевников в XII в 68
1. Экология степного номадизма 68
1. Социальная организация 80
3. Хамаг Монгол улус 103
4. Предпосылки создания империи 112
Глава третья.
Иерархия идентичностей у средневековых монголов 129
I. Две Монголии 132
1. Монголы северо-востока 136
2. Великий Монгольский улус 140
3. Монголо-татары 148
4. Мы/наши 152
II. Монголы 157
1. Нирун/дарлекин 159
2. Киян/Нукуз 164
Киян/кият 165
Нукуз/чино 167
3. Монголы-тайджиуты 169
Отношения союза 169
Отношения соперничества 172
4. Кият-борджигин 180
Кият 181
Семантика имен первопредков 185
Бортэ 186
Гоа 187
Монголы 187
Волки—собаки 190
Медведи-волки 192
Глава четвертая.
Социально-политическая практика Монгольской империи 215
1. Богол в социальной стратификации Монгольского улуса 215
Рабы — важная составная часть социальной структуры
кочевого общества 216
Богол — маркер групповой социальной стратификации 225
2. Система крыльев в структуре верховной власти
Монгольского улуса 252
3. Значение термина qaracu в средневековой Монголии 263
4. Термины внешнеполитической практики Монгольского улуса 270
Глава пятая.
Власть и харизма у средневековых монголов 281
1. Антропология традиционной власти 281
2. Харизма монгольских ханов 295
3. Между трайбализмом и иерархией 320
Глава шестая.
Традиционные механизмы регулирования в Монгольском улусе 341
1. Статусы старшего, младшего и хагана в системе
властных отношений 343
2. Место старшего в клановой иерархии 345
3. Значение младшего в ритуальном и профанном поле культуры 355
4. Старший-младший: отношения власти 371
5. Взаимоотношения с хаганом 374
6. Значение хурилтая в управлении Монгольским улусом 380
7. Формы права и судопроизводство 394
Глава седьмая.
От степной державы к мир-системе 418
1. Военная машина 418
2. Города на колесах 430
3. Налоговая система 443
4. Аппарат управления 455
5. Мир-система XIII столетия 472
Заключение 490
509
Summary 545

Крадин H.H., Скрынникова Т.Д.
К78 Империя Чингис-хана / H.H. Крадин, Т.Д. Скрынникова. — М. :
Вост. лит., 2006. — 557 с, — ISBN 5-02-018521-3 (в пер.)
В книге рассказывается о том, как небольшой и мало кому известный на-
род— монголы, возглавленные Чингис-ханом, за короткий срок создали могу-
щественную державу, сокрушившую несколько цивилизаций средневековья.
Феномен Чингис-хана рассмотрен в монографии на базе новейших теорети-
ческих открытий в области социокультурной и политической антропологии.
Авторы по-новому интерпретируют основные события монгольской истории,
проводят системный анализ собственно монгольского общества XII-XIII вв.,
его социальной структуры и общественной организации, выявляют геополити-
ческие, социально-экономические, культурные предпосылки образования импе-
рии, характер ее отношений с земледельческим миром.

Введение

На протяжении уже многих столетий личность
Чингис-хана приковывает к себе внимание представителей самых раз-
нообразных профессий и видов деятельности — от писателей и уче-
ных до всякого рода предсказателей и шаманов. Ореол таинственности
и магия имени этого человека настолько велики, что столь авторитет-
ное издание, как «Washington Post», в декабре 1995 г. признало Чин-
гис-хана Человеком минувшего тысячелетия. Еще более подогрело
внимание к нему проскользнувшее несколько лет назад в различных
средствах массовой информации сообщение о каком-то особом мон-
гольском гене, который присутствует у представителей чуть ли не
большинства народов азиатской части Старого Света. Более полная
информация на этот счет была опубликована в мартовском номере за
2003 г. «American Journal of Human Genetics». Наконец, в 2006 г. испол-
няется 800 лет со времени создания Монгольской империи. Было бы
наивно полагать, что это событие не будет встречено всплеском инте-
реса к личности основателя кочевой империи монголов, к его деяниям
и оценке его влияния на мировую историю.
Под эгидой Института монголоведения, буддологии и тибетологии
СО РАН была разработана программа, в рамках которой проведено
несколько конференций и изданы два выпуска из серии «Монгольская
империя и кочевой мир», ряд других работ. В данной монографии сде-
лана попытка обобщить накопленный к настоящему времени эмпири-
ческий материал и осмыслить его с точки зрения современной методо-
логии исторической и антропологической науки.
Цель исследования — реконструировать систему этносоциальных
и потестарно-политических отношений Империи Чингис-хана. Эта цель
конкретизируется постановкой следующих задач:
— рассмотреть предпосылки возникновения Монгольской импе-
рии;
— проанализировать экономическую и социальную структуру об-
щества, а также механизмы внутри- и межгруппового господства;
— выявить уровни этносоциальной организации и их идентифика-
ционные практики;
— исследовать традиционные механизмы управления;
— реконструировать представления о власти, способы политиче-
ского доминирования, типы наследования власти;
— охарактеризовать особенности средневековой монгольской по-
литической и правовой культуры;
— определить роль и место Монгольской империи в мир-систем-
ных процессах XIII в.;
— показать особенности средневекового монгольского общества на
фоне общих закономерностей социальной эволюции архаических об-
разований.
Для более полной характеристики монгольского общества периода
Империи Чингис-хана авторам приходилось раздвигать временные
границы и обращаться к годам, предшествующим его интронизации,
а также ко времени царствования детей и внуков основателя империи.
История Монгольской державы отличается от хроник более ранних
кочевых империй наличием достаточно большого количества источ-
ников на монгольском, китайском, арабском, персидском, латинском,
французском, итальянском, русском и других языках. Перечень источ-
ников по ранней истории монголов и жизни Чингис-хана гораздо ко-
роче и, по всей видимости, уже не будет пополняться. Несомненно,
важнейшими из летописей являются три династийные хроники Мон-
гольской империи, написанные соответственно на старомонгольском,
китайском и персидском языках.
Первым и важнейшим из источников является анонимная летопись
«Монголын нууц тевчве» (кит. «Юань чао би ши»), В большинстве
переводов на европейские языки это название звучит как «Тайная ис-
тория монголов». В русском языке существует традиция использовать
поэтическое название, предложенное переводчиком С.А.Козиным, —
«Сокровенное сказание». В нашей работе мы будем следовать этой
традиции, хотя прекрасно осознаем как ее условность, так и неточ-
ность образного перевода. Несомненно, «Сокровенное сказание» —
уникальный памятник, который не только последовательно описывает
этапы возвышения Чингис-хана и его соратников, но и содержит мно-
гочисленные сюжеты из их повседневной жизни, некоторые эпизоды
биографии Темучжина, которые обычно не включаются в официаль-
ные династические хроники.
В «Юань ши» («История династии Юань») (107 цз.) упоминается
интересная информация о золотом сундуке из императорских книго-
хранилищ, в котором хранились секретные рукописи родословной
правящей династии. Возможно, в число этих рукописей входила и
«Юань чао би ши». Рашид-ад-дин также упоминает, что в сокровищ-
нице ильхана хранилась официальная хроника жизни монгольских
ханов, собранная из разных фрагментов на монгольском языке. Одна-
ко ни он, ни его помощники не были допущены к этой рукописи [Бар-
тольд 1963:92-93].
История открытия «Юань чао би ши» достаточно подробно пред-
ставлена в научной литературе. Особенно выделяются блестящие
вводные разделы выдающегося отечественного ученого Б.И.Панкра-
това к ее факсимильному изданию, вышедшему в СССР в 1962 г.,
а также выдающегося австралийского монголоведа И. де Рахевилца
к его переводу данной рукописи на английский язык, который был
опубликован издательством «Brill» в 2004 г. Исследованию текста
«Юань чао би ши» был посвящен специальный выпуск альманаха
«Mongolica» [Булаг 1993; Таубе 1993; Цендина 1993; Яхонтова 1993,
и др.]. По этой причине мы не будем подробно останавливаться на
этом вопросе, отметим лишь, что первый (неполный) перевод данного
источника на европейские языки был сделан П.И.Кафаровым во вто-
рой половине XIX в.
На отечественную науку большое влияние оказал перевод «Сокро-
венного сказания» С.А.Козина, который был выполнен незадолго до
начала Второй мировой войны и вышел в 1941 г, С литературной точ-
ки зрения перевод этот, бесспорно, великолепен. При чтении козин-
ского текста ощущается аромат степи, слышатся звуки средневекового
бытия. Однако переводчик не избежал вольных интерпретаций, при-
чем многие неточности касаются социальной жизни средневековых
монголов. Они соответствуют господствовавшей тогда теории «коче-
вого феодализма». Социальные термины, переведенные С.А.Козиным
как термины племенного общества, касаются событий до 1206г.
А применительно к более позднему времени эти же термины перево-
дятся как понятия общества, имеющего государственность и развитую
армейскую структуру. Трудно не согласиться, возможно, с жестким,
но авторитетным мнением Б.И.Панкратова, который считает, что
большой ошибкой С.А.Козина явилось то, что он как для перевода, так
и для издания текста как будто хотел использовать оригинальный ки-
тайский текст, но на самом деле не вполне смог его использовать. Он
пишет: «Работа ценна в своей литературной части, но в исторической
и лингвистической не оправдывает надежд, на нее возлагавшихся»
[Панкратов 1998:88].
В настоящее время существует большое количество изданий и раз-
личных транскрипций оригинала данного памятника, а также несколь-
ко десятков переводов текста на различные языки. Одно только пере-
числение этих изданий займет несколько страниц. Из них, несомнен-
но, выделяется последний перевод И. де Рахевилца, выполненный
в 2004 г. и снабженный подробнейшими комментариями.
Датировка «Сокровенного сказания» достаточно спорна. Поскольку
в последнем параграфе источника сказано, что текст был написан в
год Мыши, считается, что это мог быть соответственно 1228, 1240 или
1252 г. Большинство исследователей склоняются к 1240 г. Кроме того,
многие согласны с тем, что в летописи имеется несколько пластов
и, возможно, § 1-268 должны быть датированы 1228 г., а последую-
щие разделы более поздними . Имеется также мнение,
основанное на тексте § 255, где содержится скрытый намек на воз-
можность легитимного отстранения потомков Угэдэя от трона, что
окончательный текст должен быть датирован временем прихода Мун-
кэ к власти, т.е. не ранее 1252 г. . Или другая
точка зрения, в соответствии с которой окончательная версия должна
быть датирована двенадцатью годами позже, т.е. периодом борьбы за
власть между Хубилаем и Арик-Бугой [Легран 1984].
Автор «Сокровенного сказания» также неизвестен. По одной вер-
сии, им был уйгур Та-та-тун, который по приказу Чингис-хана обучил
некоторых представителей монгольской элиты уйгурскому алфавиту
[Мэн-да бэй-лу 1975: 52, 53]. По другой версии, это один из ближай-
ших сподвижников монгольского хана, татарин Шиги-Хутуху, кото-
рому, согласно «Сокровенному сказанию», были поручены верховные
судейские функции, возможно предполагавшие создание основ пись-
менного делопроизводства. По третьей версии, это был кереит (или
уйгур?) Чинкай (Хингай, Чжэнь-хай), который был одним из наиболее
приближенных лиц при Угэдэе и Гуюке. Согласно четвертой версии,
автором произведения был аноним, принадлежавший к одной из поли-
тических фракций монгольской ставки .
Второй основной источник — официальная история монгольской
династии Юань — «Юань ши». Она была создана почти сразу после
падения династии по приказу первого императора династии Мин —
Тай-цзу (Чжу Юань-чжан). Над летописью работал коллектив из
16 ученых во главе с Сун Лянем и Ван Вэем. Она была завершена
в рекордно короткий срок — за шесть месяцев, с марта по сентябрь
1369 г. Несколько позднее, в течение весны-лета 1370г., в рукопись
были включены материалы о правлении последнего императора дина-
стии Юань — Шунь-ди,
«Юань ши» состоит из четырех частей и 210 цчюаней (глав). Первая
часть, «Бэнь-цзи» («Основные анналы»), включает цз. 1-47, где содер-
жатся биографии всех 13 императоров династии. Вторая часть, «Чжи»
(«Описания»), состоит из цз. 48-105. В ней излагаются различные ас-
пекты истории империи — административно-политическое устройство
и географическое описание, характеристика военных и бюрократиче-
ских институтов, торговля, налогообложение, законодательство и т.д.
Третья часть, «Бяо» («Генеалогические таблицы»), состоит из цз, 106-
113. В ней приведены генеалогические таблицы ханоп правящей дина-
стии и представителей высшей аристократии. Четвертая часть, «Ле-
чжуань» («Биографии»), включает цз. 114-210, в которых содержатся
жизнеописания наиболее выдающихся деятелей из числа родственников
хаганов, представителей монгольской элиты, знатных женщин, крупных
военачальников и чиновников из других этнических групп, служителей
культа и придворных евнухов, некоторых опальных лиц.
Огромная работа по исследованию, корректировке, а также допол-
нению «Юань ши» была проделана китайскими историками, начиная с
периода династии Цин (см. подробнее [Мункуев 1965: 177-182]).
Большой вклад в изучение летописи внесли также японские востоко-
веды. Всему монголоведческому сообществу известны имена Сирато-
ри Куракити, Абэ Такэо, Синобу Ивамура и др. Титанический труд
проделал монгольский исследователь Ч.Дэмчигдоржи (Данда). Он еще
в 20-е годы XX в. сделал полный перевод «Юань ши» на монгольский
язык. К сожалению, этот перевод так и не был опубликован [Далай
1983: 24]. Первый перевод начальных глав «Юань ши», посвященных
жизни Чингис-хана и его преемников, на русский язык был выполнен
Н.Я.Бичуриным .
Впоследствии отдельные разделы летописи переводились на раз-
личные европейские языки. Так, П.Рачневский перевел цз. 102, посвя-
щенный юаньскому законодательству . Позднее
Л.Амби опубликовал переводы цз. 107-108 .
Г.Шурманн перевел цз. 93-94 , посвященные экономической политике
юаньского государства, финансовой системе , а Сяо
Цицин ввел в научный оборот цз. 98-99, в которых дано описание во-
енных институтов империи Юань . Имеется оп-
ределенный интерес к переводу биографий важных политических дея-
телей Монгольской империи, начиная с Елюй Чуцая [Мункуев 1965:
185-201; Rachewiltz et al. 1993, и др.].
Необходимо отметить, что в китайских источниках нередко неки-
тайские политические институты и особенно номенклатура управ-
ляющих лиц интерпретированы в китайской терминологии. Сам про-
цесс трансформации трайбалистских структур завоевателей в конфу-
цианские бюрократические механизмы рассматривался как желатель-
ная и в то же время неизбежная эволюция . Следователь-
но, даже факт признания китайскими историками юаньского периода
как части истории Китая не должен затушевывать наличие в админи-
стративной системе империи многих элементов политической культу-
ры номадов .
Для данной книги первостепенную важность имеют цз. 1-2
«Юань ши», в которых изложены биографии Чингис-хана и Угэдэя.
По этой причине в принципиальных для перевода моментах даются
ссылки на оригинальный текст, в других случаях — на известные уже
переводы [Бичурин 1829; 2005; Abramowski 1976; 1979; Храпачевский
2005·. 432-497].
Третий главный источник по истории ранних монголов — трех-
томник «Джами ат-Таварих» («Сборник летописей»), написанный ме-
жду 1309-1311 гг. коллективом под руководством Рашид-ад-дина. Ра-
шид-ад-дин (1247-1318) был визирем Газан-хана, врачом и богосло-
вом. Он получил от своего господина распоряжение подготовить труд
о деяниях Чингис-хана и других монгольских правителей. Источником
послужили записи рассказов современников событий, других знатоков
истории, некоторых крупных политических деятелей [Бартольд 1963:
92-96]. Отчасти этот труд перекликается с другими, однако содержит
очень много уникальной информации о генеалогии и племенной
структуре, наиболее важных событиях политической средневековой
истории, некоторые подробности биографий ряда политических фигур
того времени. Из-за определенного несоответствия некоторых дат
и событий другим источникам исследователи обычно относятся
к «Сборнику летописей» несколько настороженно. С нашей точки зре-
ния, это ценнейший источник по этнической идентичности кочевых
народов Центральной Азии. Содержащаяся в нем богатейшая инфор-
мация еще далеко не исчерпана. Мы пользовались трехтомным рус-
ским переводом, опубликованным в 1946-1960 гг.
Среди других источников, которые относятся к теме нашего иссле-
дования и были нами использованы, следует отметить «Тарих-и джа-
хангушай» («История Завоевателя Мира») Ала-ад-дина Ата-Мелик
Джувейни, написанную в 50-е годы Х111 в. . В источниковедческой литературе отмечается его хва-
лебный тон в отношении завоевателей, наличие некоторых противоре-
чий и фактических ошибок. Однако в целом труд Джувейни считается
важной работой по истории монгольской эпохи, поскольку он хотя
и не был современником походов Чингис-хана, однако мог опираться
на свидетельства очевидцев этих событий [Бартольд 1963: 87-89;
Boyle 1997: xxii-xlvii].
Важное значение имеет также сочинение XIII в. «Шэн-у цзинь-
чжэн лу» («Описание личных походов священновоинственного»), ко-
торое было переведено с монгольского на китайский язык. Содержа-
ние этого источника во многом совпадает с «Юань ши» и «Джами ат-
Таварих» [Кафаров 1877; Pelliot 1951]. Определенная информация
о монгольском обществе в первые десятилетия существования Импе-
рии Чингис-хана содержится также в «Чан-чунь чжэнь-жэнь си-ю
цзи» — путевых записках известного даосского монаха Чан-чуня (Цзю
Чу-цзи) [Кафаров 1866]. В первой половине 20-х годов X11I столетия
он был вызван в ставку Чингис-хана, чтобы посвятить Завоевателя
Мира в таинство бессмертия. Не менее значим для изучения средневе-
ковых монголов трактат южносунского посла Чжао Хунну «Мэн-да
бэй-лу» («Полное описание монголо-татар»), побывавшего в 1221 г.
в ставке Мухали, который в то время командовал монгольским вой-
ском на территории Цзинь. Впервые этот источник был переведен вы-
дающимся российским востоковедом В.П.Васильевым (1859). В на-
стоящее время есть другие варианты перевода данного текста. Из них
особенно следует выделить высококачественный перевод Н.Ц.Мун-
куева с тщательными комментариями и параллельной публикацией
оригинального текста [Мэн-да бэй-лу 1975].
Еще один интересный памятник того же времени, «Хэй-да ши-люэ»
(«Краткие сведения о черных татарах»)— записки двух китайских
южносунских дипломатов Пэн Дая и Сюй Тина, совершивших поездки
ко двору Угэдэй-хагана соответственно в 1233 и 1235-1236 гг. [Пэн
Дая, Сюй Тин 1960]. Такую же значимость имеют знаменитые записки
европейских путешественников, побывавших при дворе монгольских
ханов: папского посланника Плано Карпини (Джиованни дель Пьяно-
Карпине), побывавшего в 1246 г. при дворе Гуюка; посланника фран-
цузского короля Гильома Рубрука, посетившего двор хагана Мункэ;
венецианского торговца Марко Поло, который в течение 1270-1290 гг.
находился в Китае и бывал при дворе Хубилая. История изучения этих
текстов и их переводов настолько обширна, что на эту тему можно
написать отдельную книгу. Мы использовали переводы А.И.Малеина
[Плано Карпини 1957; Рубрук 1957] и И.П.Минаева [Книга Марко По-
ло!956]. Недавно на русский язык были переведены записки польско-
го монаха-францисканца Бенедикта, сопутника Плано Карпини [де
Бридиа 2002: 99-126].
Наверное, не будет ошибкой утверждать, что наиболее важные ра-
боты в области монголоведения публикуются не более чем на десяти
языках — монгольском, китайском, нескольких европейских, русском
и японском. По мере возможности мы старались привлечь всю дос-
тупную литературу, но книг и статей по теме нашего исследования
настолько много, что охватить все невозможно. Невольно приходят на
ум строки одного из самых эрудированных историков нашего време-
ни, А.Тойнби: «Как стремящийся к святости все более и более убежда-
ется в собственной греховности по мере духовного прозрения, так
к стремящийся к всеведению все яснее видит собственное невежество
по мере накопления знаний» [Тойнби 1991: 630]. Сказанное ни в коей
мере не может служить оправданием, но если в книге не учтены какие-
либо важные работы, то сделано это без умысла.
Авторы отказались от критического очерка по источниковедческой
базе, поскольку в тексте монографии мы неоднократно обращаемся к
этим вопросам. Отсутствие в книге историографического очерка объ-
ясняется той же причиной — наличием громадного количества книг и
статей на эту тему. К счастью, имеется ряд обширных историографи-
ческих исследований, в которых достаточно подробно суммированы
основные достижения монголоведения .
Для нас, к сожалению, оказалась практически недоступной много-
численная литература на китайском и японском языках. В век бурного
прогресса и все более узкой специализации отдельных направлений
науки все труднее удерживать в поле зрения многочисленные работы
авторов разных стран. Однако даже по некоторым публикациям ки-
тайских и японских ученых на европейских языках можно узнать, как
много важных открытий было сделано ими. Отчасти достижения япон-
ских ученых в области монголоведения систематизированы в корот-
ком обзоре Тори Сагучи и в двух интересных кни-
гах о Монгольской империи Н.Сираиси . Довольно
полный обзор китайских исследований в области монгольского сред-
невекового общества последних десятилетий был сделан Чжун Фаном
.
Характеристика средневекового монгольского общества уже давно
является предметом споров и разногласий среди кочевниковедов раз-
личных научных школ. Не останавливаясь подробно на истории и ходе
дискуссии, ограничимся констатацией того факта, что в настоящее
время существуют две противоположные точки зрения на уровень
сложности общества средневековых монголов. Одни авторы отрицают
государственный характер монгольского социума периода Чингис-
хана, другие полагают, что монгольскому обществу того времени уда-
лось преодолеть барьер государственности и цивилизации (хроноло-
гические рамки данных кардинальных изменений достаточно размы-
ты — от времени Хамаг Монгол улуса до Империи Чингис-хана). При
этом часть сторонников второй точки зрения определяют это государ-
ство как феодальное, другие не акцентируют вопрос на природе сло-
жившегося общества, третьи вместо государства и феодализма пред-
почитают говорить о цивилизации. Все это свидетельствует о сложно-
сти и неоднозначности интерпретации рассматриваемых вопросов
и о том, что более глубокое осмысление средневекового монгольского
общества предполагает более широкий аспект изучаемой проблемы —
обращение к выводам дискуссии о природе кочевых обществ, а также
к общим вопросам теории и методологии исторической и антрополо-
гической науки.
Введение и Заключение написаны авторами совместно. Главы пер-
вая и вторая (основная часть), пятая (первый и последний разделы)
и седьмая написаны Н.Н.Крадиным. Главы третья, четвертая, шестая,
а также раздел «Социальная организация» в главе второй и раздел
«Харизма монгольских ханов» в главе пятой написаны Т.Д.Скрынниковой.
Авторы выражают глубокую признательность за поддержку и
неоценимую помощь ответственному редактору чл.-кор. РАН Б.В.База-
рову, а также благодарны всем коллегам и друзьям, без которых эта
книга не была бы издана. Благодарим Б.З.Нанзатова за предоставленные
карты расселения народов, подготовленные им по «Сборнику летописей».
Книга была подготовлена в рамках исследовательского проекта
РФФИ (02-06-80379).

Крадин H.H., 2006
Скрынникова Т.Д., 2006
Редакционно-издательское оформление.
Издательская фирма
ISBN 5-02-018521-3 «Восточная литература» РАН, 2006

Ответственный редактор член-корреспондент РАН Б. В. Базаров
Редактор издательства Л.А. Рощина

Москва
Издательская фирма «Восточная литература» РАН
2006

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
Сибирское отделение
Институт монголоведения, буддологии и тибетологии
Дальневосточное отделение
Институт истории, археологии и этнографии

Антропологические теории политогенеза развивались в известной степени независимо от теории политической науки, хотя любой антрополог, знакомый с работами современных политологов, может найти очень много общего в механизмах формирования архаических и современных политических институтов. Если взять, например, широко известные труды Роберта Михелса, посвященные социал-демократическим партиям Западной Европы XX века, то при внимательном чтении все больше и больше склоняешься к мысли, что со времен первых вождеств – номов Шумера и Египта мало что изменилось в социальной практике людей.

Михелс показывает, что любая политическая партия или профсоюзная организация сталкивается в своей деятельности с различными проблемами (организация политических кампаний и выборов, печатная деятельность, ведение переговоров и т. д.). Данная деятельность отнимает много времени и иногда требует специальной подготовки. Если организация включает большое число членов, то нужны дополнительные усилия по их координации. Постепенно формируется управленческий аппарат, который занимается обеспечением жизнедеятельности организации, собирает взносы, ведет переписку и проч.

Партийные функционеры концентрируют в своих руках инфраструктуру организации, органы печати и финансовые средства. Если внутри организации возникает оппозиция, то все эти рычаги могут быть направлены против ревизионистов. Со временем, когда финансовое положение и статус лидеров становятся стабильными, меняется и их психология. Они уже стремятся не столько к выполнению программных установок своей партии, сколько к сохранению собственной стабильности. В этом, по Михелсу, заключается "железный закон олигархии". Замените в нарисованной Михелсом картине некоторые переменные: вместо профсоюза или партячейки поместите группу соседних деревень, вместо взносов – подарки и дань, а вместо парторга вождя – и вы получите типичную картину перерастания вождества в раннее государство. Трудно отделаться от еще одной навязчивой ассоциации – ну чем не "новый политогенез" в постсоветской России и других государствах СНГ.

Возможно, кому-то вышеизложенное может показаться чересчур метафоричным. Однако здесь есть над чем поразмыслить. Настолько ли сильно отличаются механизмы формирования структур власти в архаических и современных обществах? Политическая антропология помогает понять, что современная политика своими корнями уходит в прошлое, а определенные формы социальности можно проследить в сообществах высших животных. Политическая антропология также имеет большое значение для понимания политических процессов в современных обществах, которые находятся на пути построения демократической системы правления. Недоучет того, что характер институтов власти и политических процессов в данных обществах имеет во многом "традиционный" (в терминологии Макса Вебера) характер, прямое, некритическое заимствование западных либеральных ценностей может привести к противоположным и непредсказуемым результатам. Многопартийность может вылиться в формирование партийных структур на родоплеменной или конфессиональной основе, а затем привести к крупномасштабным межэтническим или религиозным конфликтам. Разделение властей может привести к хаосу и беспорядкам (так как для традиционных обществ, по сути, не характерен принцип разделения властей), а затем и к установлению открытой военной хунты и т. д.

В западной социальной науке политическая антропология занимает важное место. В нашей стране политантропология как самостоятельная дисциплина – достаточно новое направление. В советское время предмет ее исследования фактически находился под запретом, поскольку на изучение теории власти был наложен неофициальный мораторий. Единственное исключение – книга Л.Е. Куббеля "Очерки потестарно-политической этнографии" (1988), в которой автор – известный отечественный африканист – главное внимание уделил эволюции архаических и колониальных обществ (необходимо помнить, что западное название науки "антропология" во многом синонимично отечественному термину "этнография"). Эта работа оказала большое влияние на целое поколение исследователей. Но с момента выхода монографии прошло более десяти лет, она давно стала библиографической редкостью, а ряд ее положений должен быть пересмотрен в свете данных современной науки.

Только в годы "расцвета" перестройки, и особенно после 1991 г., стало возможным говорить прямым текстом о предмете и целях политической антропологии в полном объеме, о многочисленных примерах архаических и традиционных элементов власти в политической культуре СССР и постсоветских стран СНГ. Данная дисциплина включена в стандарты для преподавания политологам и социологам, ее стали осваивать будущие профессиональные социоантропологи. Но книг по политантропологической тематике по-прежнему немного. Практически нет учебников и пособий для студентов вузов. Именно это обстоятельство побудило меня взяться за написание данной работы. Однако выяснилось, что избранная тема настолько обширна, что я оказался не в состоянии охватить ее полностью.

В ряде случаев пришлось касаться проблем иных наук. Но это участь большинства учебных пособий. Авторы подобных изданий вынуждены вторгаться в область смежных дисциплин, где их компетенция недостаточно полна. За все возможные ошибки и неточности ответственность лежит только на мне.

Предлагаемая книга написана в первую очередь для тех, кто недостаточно хорошо знаком с предметом и проблематикой политической антропологии. Пытливым студентам, которые не удовлетворяются материалом учебника, приготовлен маленький сюрприз – расширенный список литературы. В списке этом по причине нехватки места упоминаются далеко не все работы. Однако все они имеют отношение к политической антропологии. Кроме этого, по смежным вопросам ссылки на дополнительные публикации я давал прямо в тексте, стараясь по возможности учесть всю наиболее важную литературу.

В основу учебного пособия положены лекционные курсы, прочитанные в течение 1995-2000 гг. Публикация этой работы стала возможной благодаря гранту ФЦП "Интеграция" (М422-06), а также некоторым моим собственным исследованиям, выполненным при поддержке ряда научных фондов: РГНФ (97-01-00533), Фонда Сороса (1998, № HAG803), МОНФ (1998, № 224). Хотелось бы высказать признательность за ценные советы и пожелания О.Ю. Артемову, Д.М. Бондаренко, Л.С. Васильеву, Х.Дж.М. Классену, А.В. Коротаеву, Л. Крэдеру, В.А. Лыншу, Ю.В. Павленко, В.А. Попову, А.И. Фурсову, А.М. Хазанову.

Глава 1. ПРЕДМЕТ ПОЛИТИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ

У нас безотказное оружие – базисная теория феодализма,

разработанная в тиши кабинетов и лабораторий, на пыльных

раскопах, в солидных дискуссиях. Жаль только, что дон Рэба

понятия не имеет об этой теории .